Ярлыки

1907 (1) 4711 (1) арабская парфюмерия (45) аромат иланг-иланга (1) ароматы в литературе (1) бюджетная парфюмерия (26) винтаж (88) виш-лист (1) вопрос (1) вымышленные парфюмы (1) выставка (1) горький (34) готично (2) Дзинтарс (4) дым (1) запах дождя (19) запах книг (6) история парфюмерии (5) книги (5) кожа (72) корица (3) косметика (1) кофе (34) Ладаника (8) личное фото (81) лучшие (5) лучшие ароматы 2018-2019 (2) любимые духи знаменитых людей (38) магазины (2) мед (53) мои публикации (177) натуральная парфюмерия (29) Новая Заря (16) обсуждение (1) осень (3) Павел Ромазанов (2) парфюмерия в литературе (1) парфюмерные хитрости (2) парфюмы для персонажей (13) парфюмы из кино и сериалов (8) пудра (6) пудровые ароматы (3) размышления и цитаты (12) рождественское настроение (38) российская авторская парфюмерия (35) свадьба (9) свежая зелень (26) свечи (5) Северное Сияние (5) сирень (20) снег (23) советская парфюмерия (15) трюфель (1) фантазии (10) фиалки (8) фрукты (1) хвоя (1) холодные ароматы (6) чай (3) шоколад (58) языческие праздники (10) Abdul Samad Al Qurashi (6) Acqua di Parma (2) Aedes de Venustas (1) Ajmal (9) Al Battash (3) Al Haramain Perfumes (2) Al-Jazeera Perfumes (3) Alexander McQueen (1) Alexandra de Markoff (1) Alvarez Goméz (1) Amouage (41) Angela Ciampagna (15) Anima Mundi (4) Ann Gerard (1) Anna Zworykina Perfumes (16) Anne Pliska (1) Annick Goutal (4) Antonio Croce (1) Antonio Puig (1) Antonio Visconti (14) Arabian Oud (13) Aramis (1) Art Deco Perfumes (1) Atelier des Ors (2) Atkinsons (8) Au Pays de la Fleur d’Oranger (1) Aura Of Kazakhstan (3) Aus Liebe zum Duft (1) Azzaro (1) Badgley Mischka (3) Balenciaga (2) BeauFort London (1) Boadicea the Victorious (4) Bourjois (1) Brecourt (1) Brocard (33) Bvlgari (3) By Kilian (8) Byredo (2) Cacharel (3) Cale Fragranze d’Autore (4) Carner Barcelona (1) Carolina Herrera (1) Caron (23) Cartier (2) Carven (2) Catherine Deneuve (2) CB I Hate Perfume (3) Cesare Paciotti (1) Chanel (17) Chopard (3) Clinique (1) Clive Christian (1) Comme des Garcons (8) Comptoir Sud Pacifique (4) Coty (11) Crabtree & Evelyn (1) Creed (3) D.S. & Durga (1) D'Orsay (2) Dana (4) Danhera (2) David Jourquin (2) Demeter Fragrance (3) Dior (19) Diptyque (3) Dr. Gritti (8) DS&Durga (1) Dzintars (3) Elizabeth Taylor (1) Ermenegildo Zegna (1) Esse Strikes The Notes (1) Estée Lauder (9) ESXENCE-2019 (2) Etat Libre d`Orange (4) Etienne Aigner (1) Etro (4) Evody Parfums (3) Evyan (1) Faberge (1) Faina Glazyrina (1) Fendi (1) FiiLiT (2) Floris (3) Fragonard (1) Francesca dell`Oro (12) Frapin (11) Frau Tonis Parfum (1) Frederic Malle (11) Fueguia 1833 (14) Galimard (2) Germaine Monteil (1) Giulietta Capuleti (4) Givenchy (12) Gres (1) Gucci (2) Guerlain (57) Gustave Eiffel (9) Guy Laroche (2) Halston (1) Hermes (9) Herve Gambs Paris (2) Highland Lilac of Rochester (1) Hilde Soliani (2) Histoires de Parfums (1) Houbigant (8) Huitieme Art Parfums (3) I Fiori del Male (1) Il Profvmo (1) Ineke (1) J.F. Schwarzlose Berlin (1) Jacomo (1) Jacques Bogart (1) Jacques Fath (2) Jacques Zolty (1) Jar Parfums (1) Jean Desprez (2) Jean Patou (6) Jo Malone (4) Jovoy Paris (6) Judith Leiber (1) Juliette Has A Gun (1) Karnak L`Arc (1) Keiko Mecheri (3) Khalis Perfumes (1) Kiehl`s (1) Kinski (1) Knize Ten (1) Kokeshi Parfums (1) L'Occitane (1) L`Artisan (8) L`Atelier Boheme (3) L`Erbolario (1) L`Occitane en Provence (6) La Maison de la Vanille (3) Laboratorio Olfattivo (5) Ladanika (5) Lalique (1) Lancome (13) Lanvin (4) Lattafa Perfumes (1) Laura Ashley (3) Laura Biagiotti (1) Le Galion (2) Le Labo (4) Lecmo (1) Les Liquides Imaginaires (2) Les Parfums de Rosine (1) Les Senteurs Gourmandes (1) LM Parfums (5) Lolita Lempicka (1) Loree Rodkin (2) Lorenzo Villoresi (2) Lostmarch (6) Lubin (1) Lucien Ferrero Maitre Parfumeur (1) Lucien Lelong (1) Lush (9) M. Micallef (13) Mad et Len (3) Maison de Parfum Berry (1) Maison Francis Kurkdjian (1) Maison Incens (1) Maison Martin Margiela (1) Maitre Parfumeur et Gantier (2) Majda Bekkali Sculptures Olfactives (4) Mansfield (1) Marbert (3) Marc de la Morandiere (1) Maria Candida Gentile (2) Masque Milano (4) MDCI Parfums (1) Memo (11) Mendittorosa (12) Mimmina (3) Molinard (9) Mona di Orio (12) Monart Parfums (3) MONOM (1) Montale (24) Muelhens (1) My Perfumes (1) Naomi Goodsir (4) Narciso Rodriguez (1) Nasomatto (3) Neela Vermeire Creations (3) Nicolai Parfumeur Createur (1) Niki de Saint Phalle (1) Nimere Parfums (36) Nina Ricci (3) Nishane (1) Nobile 1942 (1) Noble Royale (3) O`Driu (1) Odoratika (1) Officina delle Essenze (1) Olfactive Studio (3) Ormonde Jayne (2) Paco Rabanne (2) Panouge (1) Pantheon Roma (2) Parfum d`Empire (17) Parfumerie Generale (17) Parfums de Nicolaï (6) Parfums Dusita (3) Parfums et Senteurs du Pays Basque (6) Parfums Sophiste (1) Partisan Parfums (1) Peccato Originale (5) Penhaligon`s (9) Perlier (1) Perris Monte Carlo (1) Phaedon (3) Pierre Balmain (2) Pierre Guillaume Croisiere Collection (2) Pierre Guillaume Paris (4) Pineider (4) Plume Impression (2) Profumum Roma (16) Providence Perfume Co. (2) Puredistance (3) Queen B Perfumes (1) Ralph Lauren (1) Ramon Molvizar (8) Rania J. (3) Raphael (1) Rasasi (1) Reflexion (7) Reichenbach (1) Reminiscence (2) Robert Piguet (6) Rochas (3) Roger & Gallet (1) Roja Dove (1) Rose & Co Manchester (2) Salvador Dali (1) Santa Maria Novella (3) Sarahs - My Perfumes (1) Sebastiane (1) Section d`Or (6) Serge Lutens (57) Sevigne (1) Signature Fragrances London (1) Siordia Parfums (1) Sixteen92 (1) SoOud (3) Starck (2) State of Mind (1) Stephane Humbert Lucas (1) Strange Invisible Perfumes (11) Suleko (1) Swarovski (1) Swiss Arabian (1) Syed Junaid Alam (1) Sylvaine Delacourte (3) Talismans Collezione Preziosa (6) Tann Rokka (1) Tauer Perfumes (8) Teo Cabanel (2) The Crown Perfumery Co (1) The Different Company (2) The Fragrance Kitchen (1) The Vagabond Prince (2) Thierry Mugler (19) Tiziana Terenzi (8) Tocca (1) Tokyo Milk Parfumarie Curiosite (3) Tom Ford (18) UER MI (4) Van Cleef & Arpels (6) Vero Profumo (3) Viktoria Minya (1) Vilhelm Parfumerie (1) Wallpaper* STEIDL (1) Weil (1) X-Ray (3) Xerjoff (3) Yosh (1) Ys-Uzac (1) Yves de Sistelle (1) Yves Rocher (2) Yves Saint Laurent (8) YVRA 1958 (1)

четверг, 27 августа 2020 г.

Ночные цветы Tom Ford: ассоциативный ряд

 


Я все же позволю себе забаву в стиле девичьего альбома - мои личные иллюстративные ассоциативные образы к статье "Ночные цветы Tom Ford: о любви и измене".


Velvet Gardenia

 



Деталь плаката к пятому сезону сериала "Penny Dreadful"


Black Violet

 



Вампир Арман (Антонио Бандерас), кадр из фильма "Интервью с вампиром".

 

Jonquille de Nuit

 


 

Артюр Рембо (Леонардо ди Каприо), кадр из фильма "Полное затмение".

Иллюзия леса

 


Это лето я вынуждена была провести в городе. Я ни разу не дышала лесным воздухом. В парках гуляла, а вот в лесу – нет. Но в последние годы я вообще выезжала на природу нечасто, так что успела создать для себя стратегический набор парфюмов, которые дарят мне хотя бы иллюзию леса. Некоторые из них со мной давно и не раз меня выручали, а некоторые появились в моей лесной коллекции только в этом году. 



Я люблю дышать хвойным лесом – и парфюмы с ароматом хвои. В начале своего увлечения парфюмерией я о них мечтала, считая, что таких вовсе и не существует: чтобы и красиво, и настоящие духи, и – запах сосен и елок, смолы и иголок, и согретой солнцем коры, и самого воздуха соснового, который считается целебным… Да и действительно целебный. По крайней мере, от душевной тоски он спасает. Теперь моя мечта воплотилась и в моей коллекции есть несколько флаконов, содержащих не просто ароматы хвойного леса, но еще и разную погоду в лесу, разные сорта хвои, с ягодами, мхом, смолами – или без. С разным настроением.

Впрочем, лиственным лесам и даже сказочным я тоже уделила внимание в этой статье. Летний лес во всем своем многообразии. Парфюмерный лес.


 


 


 

Ночные цветы Tom Ford: о любви и измене


Три возрожденных цветка в Reserve Collection: Velvet Gardenia, Black Violet, Jonquille de Nuit – какими они были и какими стали.

Гардения ярче всего благоухает в ночи, нарцисс прекраснее всего ранним утром, а фиалка – всегда, лишь бы ей дали влагу и тень. Но в коллекции Tom Ford все эти цветы обрели особое, мрачное, мистическое, ночное звучание. И все они стали соблазнительными, чувственными, даже порочными: не только сладкая и пылкая гардения, но и холодный по натуре нарцисс, и наивная фиалка. 

«Velvet Gardenia», «Black Violet», «Jonquille de Nuit» — когда-то все они были у меня и я их любила. А когда я люблю какой-то парфюм, я не могу им не пользоваться часто и он у меня в конце концов заканчивается. И если он не входит в постоянную линейку или снят с производства – это становится маленькой трагедией. «Velvet Gardenia» и «Black Violet» были сняты с производства, а и «Jonquille de Nuit» входил в лимитированную коллекцию Jardin Noir.
И как же я была счастлива, когда узнала, что их планируют перевыпустить в серии Reserve Collection!
Сожалела, что перевыпуска не удостоился «Ombre de Hyacinth», с которым у меня сначала случилось некоторое недопонимание, но потом – страстная любовь, прямо как в сентиментальном романе. Но не все же сразу. Ладно, пусть гиацинта не будет.
Но хотя бы нарцисс! И фиалка! И гардения!
Я знала, что стоить они будут очень дорого, и никак не могла решить, что мне нужнее всего…

Конечно, некоторое опасение, что парфюмы могут измениться, у меня было. Но я надеялась, что этого удастся избежать.
Не так уж давно они выпускались. Нет особенной причины менять.
И все же они изменились.

Рисунок: "Нарцисс" - художник Николай Бурдыкин

четверг, 20 августа 2020 г.

"Thé Basilic" Molinard - дача, вечер, июнь... Память о счастье...

 

Вот за что я особенно полюбила "Thé Basilic" Molinard, так это за ароматическую иллюзию летнего вечера на даче.

Для меня парфюмерия - это не только и не столько "незримое украшение", сколько волшебное зелье, создающее настроение и атмосферу.

И вот "Thé Basilic" - июнь, свежие и душистые огородные травы, политые теплой дождевой водой из бочки, до ужина еще пара часов, поэтому сейчас мы будем пить чай и его аромат тоже чувствуется, сквозь благоухание трав. И покой. И счастье.
И я могу носить с собой аромат этого июньского часа и ощущение этого особенного дачного покоя. 

 

 

Не говоря уж о том, что я просто люблю запах базилика. Как и запах других огородных трав. И томатной ботвы. Но здесь она была бы лишней...

среда, 19 августа 2020 г.

Peut-Être: шелк, кружево и перламутр


Если бы я выбирала модель для рекламы «Peut-Etre» 2020 – ею стала бы «Купальщица» Этьена Фальконе, фигурка из севрского фарфора: ее кроткое личико и изящные изгибы тела, ее обнаженность и скромность, ее белизна и хрупкость, манящая гладкость и тихое сияние. 


 

У духов Lancome с названием «Peut-Etre» долгая история. Впервые аромат с таким названием появился в 1937 году, затем – в 2008 году, и снова – в нынешнем 2020. И каждый из ароматов заслуживает внимания и изучения, а нынешним, новым, можно еще и владеть, и наслаждаться...

Флакон обновленных «Peut-Etre» необыкновенно красив: с изображением ажурных золотых ворот, приоткрывающихся и словно зовущих войти в волшебный сад, — пожалуй, самый красивый флакон из всей коллекции Grands Crus.

 


 

...Меня очаровал аромат, доносившийся из-за ажурных ворот на флаконе: аромат волшебного сада и скрывавшегося за ним потаенного женского мира «Peut-Etre». Нежнейшая пудровость, телесный и чувственный ландыш, прохладные розы и сирень, аромат персиковой кожицы. Но теплота, сладость, бархатистость, телесность – все это чувствуется только близко к коже. В обновленном «Peut-Etre» очень сильна чистая акватическая нота. Запах летнего дождя: сирень и розы поникли под тяжестью наполнившей их воды.

Erea и Kobraa: Восточная пара от Bvlgari. Влюбленный ладан и коварная ваниль...

 

«Kobraa» - чистая красота ладана, холодного ладана. «Erea» - необычная ваниль с ладаном, кому-то покажется слишком тихой, меня же радует эта ее вкрадчивая переливчатость.


Пока писала - представляла себе близнецов из восточной сказки, во всем столь близких друг другу, что она заимствует у него что-то мужское (клинок), он у нее что-то женское (позволить себе чувства?), и если бы он отразился в ее зеркале, показалось бы, что это не его, а ее лицо, только добавить золотого света...


Впрочем, в вопросе парфюмерии важно - чем пахнет. Чем пахнет - я написала.
Мне очень нравится.



Illustrated by Virginia Frances Sterrett. Penn Publishing Company, 1928.
Очень люблю ее иллюстрации к сказкам, к любым сказкам, но особенно к восточным. И для "Erea" и "Kobraa" Bvlgari это идеальные иллюстрации.

понедельник, 3 августа 2020 г.

"Она сама была теплым, живым букетом..." - ароматы в романе Эмиля Золя "Чрево Парижа"



Эмиль Золя – один из моих самых любимых французских писателей (вообще же самых любимых французских писателей у меня многовато и сложно выбрать самых-самых, как среди любимых родственников, но, наверное, самые-самые все же Эмиль Золя, Ги де Мопассан, Ромен Роллан и – да здравствует верность! – Александр Дюма, услада моего детства).
У Золя для меня прекрасно все. Даже то, что ужасно (роман «Плодовитость»). И особенно люблю я у него описания ощущений. Быт и фактура у него тоже великолепны, но вот ощущения, любые – душевные, телесные, все, от голода и вожделения до вдохновения и фантазий – это лучшее… 
В романе «Чрево Парижа» мне нравится, опять же, все. И сюжет (да, жизнь, она такая), и характеры, но особенно описания. В том числе – запахов. Всех запахом. От смрада до аппетитных запахов еды – и до благоухания цветов.
Как же я люблю перечитывать у него описания цветочной части рынка!
И историю цветочницы Кадины. Ее влюбленность в цветы… И то, как сама она пропитывалась цветочными ароматами…

Много букв. Но это же Золя.

«Они продолжали путь по главной галерее рынка, и на них повеяло вдруг упоительным ароматом, который разливался вокруг и точно следовал за ними по пятам. Они оказались в самом центре торговли срезанными цветами. На тротуарах, перед сидевшими слева и справа женщинами, стояли квадратные корзины, полные пучков роз, фиалок, георгин, маргариток. Одни цветы багрянели, как пятна крови, другие томно бледнели, отливая необычайно нежными серебристо-серыми тонами. Свеча, горевшая подле одной из корзин, пронизывала окружающую ее черноту звенящей музыкой красок, озаряя яркие лепестки маргариток, кроваво-красные головки георгин, лиловатую синь фиалок, румяную плоть роз. И ничто не могло дать большей услады, ничто так не напоминало о весне, как это нежное благоухание, настигшее их здесь, на тротуаре, после терпкого дыхания морского улова, после гнилостного запаха сыра и масла.
Клод и Флоран вернулись обратно; они бродили, медля уйти, среди цветов, с любопытством останавливались перед цветочницами, продававшими папоротники и виноградные листья, аккуратно перевязанные пучками по двадцать пять штук».






«Кадина торговала и крессом. «По два су пучок! По два су пучок!» А Майоран заходил в лавки, предлагая «прекрасный родниковый кресс, пользительный для здоровья». Но вот построили Центральный рынок; Кадина замирала от восторга перед цветочным рядом, пересекающим фруктовый павильон. Здесь, словно куртины по краям садовой дорожки, во всю длину ряда, прилавки цветут яркими огромными букетами; там, словно собранная благовонная жатва, стоят двумя плотными шпалерами розы, — между ними любят прохаживаться местные девушки, улыбаясь, с чуть-чуть стесненным дыханием от струящихся крепких ароматов; а над выставкой живых цветов возвышаются искусственные, виднеется бумажная листва, и застывшие на ней капельки клея заменяют росинки; тут же висят надгробные венки из белого и черного бисера, отливающие синевой. Раздувая ноздри розового носика, Кадина вдыхала эти запахи с кошачьим сладострастием; она замирала среди этой упоительной свежести и уносила с собой все благоухания, какие только могла унести. Когда она подставляла свою курчавую головку под нос Майорану, он говорил: «Пахнет гвоздикой». А она клялась, что больше не смазывает волосы помадой, что ей достаточно лишь пройтись по цветочному ряду. Со временем, пустив в ход разные хитрости, она добилась того, что ее наняла одна из цветочниц. Тогда Майоран стал уверять, что она благоухает с головы до ног. Кадина жила среди роз, сирени, левкоев, ландышей. И мальчишка затеял новую игру: он неторопливо, словно в раздумье, нюхал подол ее юбчонки, затем говорил: «Пахнет ландышем». Добравшись до талии подруги, до ее корсажа, он шумно вдыхал свежий аромат: «Пахнет левкоем». А прикладываясь к рукавам у запястий Кадины, приговаривал: «Пахнет сиренью». Затем, обследовав ее затылок, шею и губы, объявлял: «Пахнет розой». Кадина смеялась, называла его «дуралеем», кричала: «Будет, щекотно!» От ее дыхания веяло жасмином. Она сама была теплым, живым букетом.



Теперь девочка вставала в четыре часа утра, чтобы помогать своей хозяйке делать закупки. Каждое утро они покупали охапки цветов у пригородных садоводов, вороха моха, груды папоротника и листьев барвинка для обрамления букетов. Кадина, как зачарованная, застывала перед брильянтами и валансьенскими кружевами, которыми щеголяли дочки известных монтрейских садовников, восседающие на возах среди роз. В праздники богородицы, святого Петра, святого Иосифа и особо чтимых святых торговля цветами начиналась с двух часов ночи; вокруг павильонов продавалось свыше чем на сто тысяч франков срезанных цветов; за несколько часов перекупщицы зарабатывали до двухсот франков. В такие дни над ворохами анютиных глазок, резеды и маргариток виднелись лишь всклокоченные кудри Кадины; она тонула, терялась среди цветов; целый день девочка делала букеты, привязывая их к камышинкам. За несколько недель она овладела искусством цветочницы, в котором проявляла своеобразное изящество. Не всем нравились ее букеты: они вызывали улыбку и чуть-чуть тревожили какой-то присущей им грубоватой наивностью. В них преобладали красные цвета, перебиваемые пронзительными, диссонирующими оттенками синего, желтого, фиолетового — варварски прелестными. Если утром Кадина исщиплет Майорана и задразнит до слез, тогда это были неистовые букеты, букеты разозленной девчонки, одуряюще ароматные, гневных, кричащих тонов. Если же утром Кадина вставала тихая — то ли от грусти, то ли от радости, — она изобретала букеты серебристо-серых, очень нежных, приглушенных тонов, с еле ощутимым, скромным ароматом. А иной раз это бывали розы кровоточащие, как разверстое сердце, в озере белых гвоздик; либо рыжие гладиолусы, встающие огненным столпом среди смятенной зелени; букеты, словно смирнский ковер со сложным орнаментом, в котором были подобраны цветок ко цветку, подобно вышивке на канве; были у Кадины и букеты-веера, переливающие красками, мягко развертывающиеся, как кружево; здесь было все: и пленительная чистота, и грубая пышность, мечта, дающаяся в руки торговке сельдями или маркизе, угловатость нетронутой девушки и знойная чувственность распутницы — все богатство чудесной фантазии двенадцатилетней девчонки, в которой пробуждалась женщина.
Отныне Кадина питала уважение только к белой сирени, букет которой, от восьми до десяти веточек, стоит зимой пятнадцать — двадцать франков, да к камелии, которая стоит еще дороже и привозится в коробках дюжинами, укутанная в тонкий слой ваты, на подстилке из моха. Кадина брала в руки эти цветы, как взяла бы драгоценности, — бережно, не дыша, боясь опалить их своим дыханием; затем с бесконечными предосторожностями привязывала короткий стебелек цветка к камышинке. О камелии Кадина говорила с большой серьезностью. Она рассказывала Майорану, что красивая белая камелия без малейшего изъяна — вещь редкая и удивительно прекрасная. Однажды, когда она дала Майорану полюбоваться таким цветком, он воскликнул:
— Ну и пускай она хорошенькая, а мне больше нравится вот это местечко под твоим подбородком; куда твоей камелии! Оно гораздо нежней, и кожа такая прозрачная… тут такие голубые и розовые жилочки, точь-в-точь как прожилки на цветке.
Он осторожно провел по этому местечку кончиками пальцев; затем уткнулся в него носом, бормоча:
— Ага! Сегодня ты пахнешь апельсиновым цветом.



У Кадины был прескверный характер. Ее не устраивала роль подчиненной. Поэтому она в конце концов завела свое собственное торговое дело. А так как ей было тогда тринадцать лет и она даже мечтать не могла о большом торговом обороте, о прилавке в цветочном ряду, то она стала продавать букетики фиалок по одному су; на шее у нее висел ивовый лоток, а фиалки были воткнуты в подстилку из моха. Так, нося с собой свою маленькую лужайку, она бродила ведь день по Центральному рынку и вокруг него. Это беспрерывное хождение ей нравилось — можно было размять ноги, она избавлялась от необходимости часами стоять на коленях на низенькой скамеечке, составляя букеты. Теперь она на ходу собирала свои фиалки в пучок, вертела их в пальцах, как веретенца, с поразительной ловкостью; она отсчитывала шесть — восемь цветков, — в зависимости от времени года, — складывала пополам камышинку, добавляла листок, обматывала мокрой ниткой; затем перекусывала нитку острыми, как у волчонка, зубами. Букетики, казалось, сами вырастали на лотке — так быстро она усеивала ими мох. Не глядя на свои проворные пальцы, в которых цвели все новые и новые фиалки, она шла по тротуарам, в уличной сутолоке, дерзко задрав голову и рассматривая лавки и прохожих. Потом она немного отдыхала где-нибудь в подворотне; девчонка создавала весенний уголок у края канавы с жирными помоями, она приносила с собой лесную полянку с травой, синеющей фиалками. На букетиках неизменно лежал отпечаток расположения духа Кадины, дурного либо доброго: одни были взъерошенные, сердитые, буйные в своих помятых обертках; другие были спокойны и влюбленно глядели, улыбаясь из опрятного бумажного хомутика. Кадина проходила, оставляя за собой нежный аромат. Майоран блаженно следовал за ней по пятам. Теперь Кадина с головы до ног пахла только фиалками. Когда Майоран обнимал ее и вдыхал ее аромат, переходя от юбчонки и корсажа к рукам и лицу, он твердил, что вся она фиалка, большая фиалка. Он зарывался лицом в ее одежду, повторяя:
— Помнишь, как было в тот день, когда мы ездили в Роменвиль? Ну точь-в-точь так же пахнет, особенно здесь, в рукаве… Только ничего не меняй. Уж больно хорошо ты пахнешь…»



«Чрево Парижа» (Перевод Надежды Марковны Гнединой)

Иллюстрации:

1: «Portret dziewczynki z fiołkami» Stanisław Wyspiański
2-3: Marché aux fleurs de Paris par Georges Stein
4: Marché aux fleurs, à Paris, par Clara Sophia Agarthy (1871-1958) Š Gouvernement de l'Ontario
5: «Bouquet de violettes dans un panier» de Eléonore Escalier
6: Иосиф Крачковский «Фиалки из Ниццы» - моя любимая фиалковая картина
7: «La vendeuse de violettes» peinture de Georges-Louis PICARD

воскресенье, 2 августа 2020 г.

Angel Nova: не Ангел, а кто-то другой…


К "ангельской" семье не имеет уже никакого отношения, но все равно хороший сладкий аромат.
Малина, розы и еще много всего.
Но прежде всего малина и розы.

Еще одна парфюмерная иллюстрация к стихотворению Инны Кабыш, но тут не только варенье, тут много разных лакомств, в том числе иноземных. Получилось соблазнительно во всех отношениях. И очень жизнеутверждающе.

Кто варит варенье в июле,
тот жить собирается долго,
во всяком уж случае зиму
намерен перезимовать.
Иначе зачем ему это
и ведь не из чувства же долга
он гробит короткое лето
на то, чтобы пенки снимать.



А вообще, это скорее из стихотворения Николая Яковлевича Агнивцева:

У малюсенькой Нелли
Губки ― две карамели,
Щечки Нелли ― варенье,
Глазки Нелли ― две вишни…
Впрочем, в том направленьи
Комплименты излишни,
Ибо Нелли всего лишь идет
Первый год. 


Только Нелли взяла и выросла. А сладостность сохранила. И вот...
"Angel Нова" - аромат именно для такой женщины. Для сладкой куколки, вечной девочки, которая гениально умеет соблазнять.